Никак не получается у нас подискутировать всласть. Только-только привиделось мне снижение жара дискуссии, только-только блеснула надежда, как новый шквал эмоций завертел горемычный фашизм и отбросил его "в такие дали, что не очень-то и дойдешь" (©А. Макаревич). Но давайте по порядку, глядишь, уложимся в 2 странички...
"Der Terminus „Sophist“ bezeichnete ursprünglich "alle, die für ihre Weisheit berühmt waren: Pythagoras, Thales, Staatsmänner, Kulturbringer, Dichter und andere ‚weise Männer'". Im 5. Jahrhundert fasste man unter Sophisten auch professionelle Lehrer, Experten, die ihre Kenntnisse und Fähigkeiten anderen vermittelten. Solon und Pythagoras nannte man Sophisten, auch noch Sokrates, Antisthenes und Platon wurden von Zeitgenossen mitunter so benannt."[1]
Сократ, кстати уж, был казнен за то, что посмел развить учение софистов о том, что боги не влияют на судьбы людей, до сомнения в существовании богов как таковых. Как может ученый развивать теорию некой школы, не будучи ее, если не членом, то, во всяком случае, приверженцем, объяснит нам вскоре Евгений Ихлов. Я больше этой темы не касаюсь. Клянусь и обещаю!
Тридцатилетняя война.
Во-первых, воевала вся Европа, от Испании до Швеции; во-вторых, религиозная тема, была лишь одной, причем не самой главной в этой войне. Гораздо важнее были наследственные споры расплодившихся Габсбургов за владения в Нидерландах, Франции, Дании и Швеции; в-третьих, "во-первых" и "во-вторых" логически отрицают "немцев, сошедшихся в Тридцатилетней войне и раздробленных по религиозному признаку". То, что подсказало Евгению Ихлову невозможность "раздробления нации", называется здравым смыслом, который нет-нет, да и пробивается к нему сквозь нагромождение истматовской казуистики.
Объединение немцев.
"Объединил" немцев не Наполеон. Это новая idea fixa, которая, в условиях фактологического дефицита, вытеснила прежнюю – о кровавых злодеяниях Бисмарка, "объединявшего" Германию. Немцы объединились сами. Снизу. Не с самого, конечно, но почти – со студенческого движения двадцатых годов XIX века. Потрудитесь ознакомиться с материалами по "Хамбахскому Празднику" ("Hambacher Fest" 27.05-01.06 1832) и его результатами. Да, оно (движение студентов) было вызвано к жизни успехами Французской революции, нашествием Наполеона и созданными им новыми государствами Европы. Но Наполеон не создал ни немецкой нации, ни немецкого государства. В этом же абзаце автор предоставляет нам образчик логики, от которого основатель "тахие маевтики" совершил в гробу кульбит. Как народ, "понимающий свою полную историческую несостоятельность" мог "/../ потом /.../ "перекусать всех"..."? Этот бред можно списать у кого-то, сочинившего его лет 200 назад, но как сегодня, в начале XXI века, можно повторять мантру о "исторической несостоятельности" нации, существующей с начала XV в.?
Соотношение "Государство – Нация".
Здесь то же недопонимание первичности, что и в прошлом споре о "тоне и предмете дискуссии". Прежде чем возникло государство, на его территории существовал народ (народы). Он (они) создали государство, как исторически необходимый инструмент регулирования отношений, как внутри, так и с соседями. И никакая "французская рационально-историческая школа" этого факта опровергнуть не может. Не спорит с этим и сам Евгений Ихлов ("/.../ защищаясь, человеческие сообщества создавали /.../ племенные союзы, которые создавали протогосударства /.../"). То есть сперва "союзы", а потом – "государства". Иногда бывает достаточно прочесть внимательно собственный текст.
И не надо ничего "уныло повторять", ссылаясь на Аристотеля. Если я не ошибаюсь, Аристотель умер за пару недель до того, как вышла в свет книга гениального англичанина "О происхождении видов" (1859) или, по крайней мере, был уже слишком стар для того, чтобы оценить ТНТ-эквивалент бомбы, заложенной под ее обложку. Поэтому и умер добрый старый грек в девственной уверенности в том, что земля – диск, а Геракл очистил Авгиевы конюшни, и не сможет уже объяснить нам, как человек, десятки миллионов лет живший обезьяной, потом еще несколько миллионов лет – почти обезьяной, и лишь в последние несколько тыс. лет почувствовавший потребность в политике, заслужил звание "животного политического".
Все эти исторические темы тоже закрыты. В другой раз, в другом контексте – пожалуйста, но не сейчас. Хватит Людовиков с марранами.
Слова "Несколько московских великих князей и царей, действительно были круты на расправу /.../" открывают вторую часть статьи, полностью написанную под диктовку Зорина. Хотя, может, это был Фесуненко или даже сам Суслов – кто знает – пути творчества неисповедимы, и редкий автор сам догадывается, с кем переспала его муза, прежде чем забежала к нему похмелиться. Поэтому шутку о "нескольких" палачах опускаю и перехожу к анализу остальных моментов текста.
Я повторю не уныло, а с готовностью, потому что это важно для понимания: переносить понятия демократические на русскую почву недопустимо. Это просто ненаучно. Россия не знала ничего из того, что породило эти понятия, она образовалась и развивалась на совершенно иной основе. На концептуально иной – на фашистской. Поэтому все понятия, перенесенные из демократии в Россию, превращаются в собственные противоположности, в фашизм в том или ином виде, и наоборот, понятия исконно российские, перенесенные в демократию, становятся облегченным их вариантом, невольно смягченным базисом.
"Василий Шуйский присягал на подобии (sic!!! – курсив мой. Спасибо, Евнений – лучше не скажешь! И.Б.) конституции" и далее по тексту вплоть до "школы Покровского" – все это фальшиво, потому что сравниваются события несравнимые. Насилие и даже преступления демократий привели, в конечном итоге, к созданию системы, где все народы чувствуют себя в безопасности и свободны в выборе путей своего развития. Насилие в "Русской системе" вело лишь к следующему витку насилия. Я повторю: у "Русской системы" был шанс в начале XV века начать создание нации из порабощенных народов Киевской Руси[2]. В этом случае у нас были бы основания сравнивать ее развитие с развитием европейских, а за ними и американских, государств. Но вместо этого она пошла по накатанной дорожке "дешевых" территориальных приобретений и покорения народов культурно и исторически чуждых. Теперь абсолютизм, как политическая модель, фашизм, как modus operandi, стали ее неотторжимыми признаками.
Демократии, подчас грязными, брутальными методами, боролись друг с другом, расширялись, распадались, покоряли индейцев и аборигенов, но неизменно двигались в сторону демократии. Россия, может даже в каких-то исторических ситуациях, действовавшая "мягче", все равно строила фашизм. Результат видим мы сегодня: все "реформы", "демократизации" и прочие западные чудеса не избавили страну от бесправия, беззакония, абсолютизма власти.
Как среднестатистический россиянин не в состоянии охватить мозгами феномен законности Запада, точно так же здесь, на Западе, никто не в состоянии понять российской беззаконности.
Гитлер был связан по рукам и ногам законами. Ни один волос, ни с одной еврейской головы не мог упасть без закона. Сперва Гитлер демократическим путем пришел к власти, потом были приняты "Нюрнбергские законы", а потом, на их основании, начался Холокост. Поэтому нацистов можно было судить – они, следуя тем же законам, задокументировали каждый шаг своих злодеяний. А Голодомор – геноцид украинцев – был устроен по одной телеграмме Сталина Кагановичу и по нескольким запискам членам Политбюро (в частности – Микояну). Это – не документы. Это – не доказательства. Поэтому России можно продолжать лгать о "неурожае" или "голоде в других регионах" и демократический Запад, с позиций своей законности, вынужден считаться с подобными заявлениями. До 12 млн. украинцев погибло медленной и страшной смертью на глазах всего мира, а признать Голодомор геноцидом украинского народа некоторые страны не решаются до сих пор – нет задокументированной базы.
В России могут быть и "Конституция", и "законы", и "парламент", и "федерация" и вообще все, что угодно (было же, кстати, 8-е Марта, а были ли свободными женщины?), но Россия жила, живет и будет жить в ближайшей исторической перспективе по одному закону – ничем не ограниченной власти Кремля.
И, наконец, о "недрогнувшей руке". Я отсылала читателей к моим статьям, надеясь, что и Евгений Ихлов заглянет в предлагаемые ссылки. Придется в этом месте напомнить: в современной Германии действуют многие законы, принятые нацистами. Это и обязательные страхования – медицинское (да-да, "Obama care" растет прямо из "Hitler care") и пенсионное; это и "Entfernungspauschale" – все немцы, и ваша покорная слуга не исключение – получают от работодателя деньги за каждый километр, разделяющий их жилье и место работы; это и ряд законов по защите материнства..., а эстафета Олимпийского огня – не что иное, как отблеск факельных шатаний нацистов по любому поводу, а то и вовсе без оного. Ничего этого нет в России и в помине. Так как там, с "руинами демократий"?
Перл же статьи в истерическом выкрике: "Мы что, серьёзно должны сравнивать путинские порядки с нацистскими?!" Я не знаю, кто это такие эти "мы", – ни я, ни подавляющее число комментаторов, о "нацизме" не сказали ни слова. Мы спорим, напомню, о "фашизме". Но, если угодно, то почему бы и нет? Чеченцев в двух войнах уничтожали разве не по национальному признаку? Украинцев вот уже три года не приравнивают ли к животным, которых следовало бы в лучшем случае переселить в Карпаты, в худшем принудительно ассимилировать? Разжигание межнациональной вражды в Грузии, Молдове, странах Балтии – это всё не примеры нацистских порядков?
И еще несколько слов о "традициях 19 века". Если я не ошибаюсь, именно в этом веке дважды была устроена кровавая баня полякам, "пущен в расход" народ черкесов, продолжался геноцид Чечни, была развязана Крымская война с целью захватить Константинополь... По поводу "возвращения к этим традициям" обращайтесь к Игорю Чубайсу, он поймет. Позовите на свой имперский междусобойчик покойного Солженицына и обсудите собственные альтернативные фантазии будущего России на основании придуманного вами прошлого. Ее исторический путь оставляет мало простора для анализа альтернатив.
[1] "Термин "софист" изначально обозначал всех, кто "мудростью заслужил известность: Пифагор, Фалес (Милетский), государственных деятелей, деятелей культуры, поэтов и других мудрецов". В V веке [до Р. Х. - иб] под софистами понимали также профессиональных учителей, экспертов, которые свои знания и способности передавали другим. Солона и Пифагора называли софистами, так же Сократеса, Антисфенеса и Платона современники называли между собой софистами."
[2] Что вовсе не отменяет географических приобретений. Но, имея собственную нацию, Московия интегрировала бы иные народы, расширяя эту нацию тем же механизмом и теми же приемами. Отказавшись от построения собственной нации, загнав, вместо этого, народы европейской части в рабство, Московия точно также поступала и с покоренными народами.
