В Москве 21 сентября в Сахаровском центре прошла лекция французского социолога-урбаниста, профессора кафедры социологии в Университете Парижа Мишеля Кокореффа. Лекция прошла при содействии фонда Егора Гайдара. Автор многих исследований о природе бунта и социальных протестах рассказал собравшимся о французской протестной инициативе "ночь стоя".
Попытки французского правительства принять законопроект о реформе трудового кодекса, упрощающей увольнение и наем работников, изменяющей систему начисления пенсий и отменяющей 35-часовую рабочую неделю вызвали волну возмущения среди населения. Особое возмущение вызвало желание правительства провести изменения в трудовом кодексе без обсуждения в парламенте.
Как отмечает Кокорефф, во Франции произошла институализция незащищенности. Зачастую французы вынуждены работать по трудовым договорам, не имея четкой уверенности в продлении контракта, безработица затронула все слои населения, от научных работников и мелких служащих до прибывших в страну недавно мигрантов, что вызывает дестабилизацию во всем обществе в целом. "Разбиты социальные связи и любой может стать бомжем", — говорит Кокорефф.
Активисты призвали сограждан выйти на улицы ночью в знак протеста. По замыслу, акции должны были пройти мирно, протестующие должны были своей численностью повлиять на действия правительства. В то же время без столкновений не обошлось, полиция неоднократно применяла слезоточивый газ против демонстрантов.
Значительное число активистов были помещены под домашний арест, а некоторые даже заключены в тюрьму. По словам французского профессора, протестующие подозревают, что в значительной мере столкновения были вызваны действиями специально нанятых провокаторов.
Часто полиция специально провоцировала молодых людей на столкновения. Полиция часто навязывает правила манифестации, разделяет демонстрантов на мелкие группы и пр. Молодежь отвечает камнями и рисованием граффити на стенах города. В свою очередь провластные СМИ представили происходящее как беспорядки, устроенные маргиналами.
По мнению протестующих, все политические партии дискредитировали себя, а власти потеряли обратную связь с гражданами. Последние президентские выборы привели к власти представителя левых сил Франсуа Олланда, в то же время правительство проводит политику, отвечающую больше интересам "союза производителей Франции", что вызывает немалое возмущение среди французов. Более того, сложившаяся ситуация представляется многим как кризис демократии в целом, по мнению многих, люди, находящиеся у власти, не представляют реальное общество.
"Если послушать людей, находящихся во власти, то французы — это в основном белые мужчины старше 50 лет со значительным уровнем дохода. Если вы пройдете по улицам, скажем, в Марселе, то поймете, что это вовсе не так",
— говорит Кокорефф.
Поэтому протесты затронули людей разных политических воззрений. Как отмечает Кокорефф, "ночь на ногах" очень быстро стала общегражданской акцией, объединив как представителей среднего класса, так и представителей ультралевых и ультраправых течений.
В то же время следует отметить, что участие в акциях протеста затронуло в основном молодых людей, ставших основными жертвами безработицы. К акции присоединились также профсоюзы и участники политических движений, не представленных в парламенте. Но к акции так и не присоединились практически самые необеспеченные слои населения, мигранты, молодежь окраин в небольших городах.
Основной же силой протеста стали так называемые "бо-бо" то есть буржуа бюргер (можно сказать, что это аналог "креативного класса" в России), представители среднего класса, имеющее неплохое образование, проживающие в больших городах.
Во многом французский протест оказался завязан на информационные технологии, протестующие активно используют мессенджеры и соцсети для коммуникации. Интернет стал как бы "второй сценой" происходящего.
Отличительной чертой движения стали также самоорганизация и автономность. Демонстранты смогли самостоятельно решить вопрос с раздачей еды, туалетами, обеспечением медицинской помощи.
Практически в каждом районе появились свои местные лидеры, готовые взять на себя ответственность в решении конкретных проблем. Мнение по общим вопросам можно выразить на ассамблеях, организуемых протестующими, где каждый может выступить со своим мнением, слушатели выражают свое согласие с оратором поднятием одной руки или несогласие — поднятием скрещенных рук.
Как замечает Кокорефф, подобные движения имели место и в других странах, в частности в Испании, ОккупайУоллСтрит в США и даже в Китае. Чемпионат мира по футболу и теракты позволили властям на некоторое время отвлечь людей от акции "ночь стоя", тем более что закон об изменениях в рабочий кодекс пока не вступил в силу (во Франции вступление закона в силу начинается с принятия подзаконных актов), но вероятность новых выступлений остается очень и очень высокой.
Остается вопросом — породит ли движение новые политические течения, больше отвечающие интересам граждан. Вряд ли все движение сможет стать новой партией в силу своей разрозненности и автономности протестных групп. По мнению социолога, эти движения в условиях, когда существующие политические системы потеряли связь с обществом, являются в какой-то степени шагом назад к "прямой демократии", но с другой стороны, демонстранты, возможно, смогут заставить власть более адекватно реагировать на выступления протестующих или даже стать провозвестникам иной "постдемократической", как выразился Мишель Кокорефф, политической системы, основанной на иных способах организации внутри общества. Пока вопрос остается открытым.
В свою очередь россиянам, пережившим упоение 2012 годом остается только завидовать французам и вспоминать свой ОккупайАбай и прогулки по бульварам, а возможно, и присмотреться к образу и методам действия французских протестующих.
