Вот уже несколько месяцев, как я вернулась из Японии, а мыслями все время туда возвращаюсь. Огромные города и алые клены, удары гонга в храмах, Фудзи, соизволившая появиться перед нами…
И, конечно, история страны, которая вызывает не меньшее удивление, чем природа или образ жизни.
Каким образом страна, практически лишенная ресурсов, смогла стать экономическим гигантом? Как обществу, столько веков отрезанному от остального мира, удалось вписаться в столь, казалось бы, чуждое и непонятное ему международное сообщество, перенять все, что было ему нужно и при этом избавиться от комплекса неполноценности?
Еще в 70-е годы XIX века "опытные" путешественники объясняли новичкам, что те предметы, которые в европейских отелях ставят под кроватью — это не подушки, а ночные горшки. Прошло полвека и японцы уже начали ощущать свое превосходство над европейцами и американцами.
Когда я готовилась записывать лекцию об истории Японии конца XIX-начала ХХ века, то постоянно мысленно сравнивала то, что сделал император Мэйдзи и его окружение, с тем, что совершил Петр I. С одной стороны очень много сходств — переход к европейской одежде и еде, знакомство с западной наукой и культурой, использование иностранных достижений в сфере техники и военного дела.
Но то, что Петр делал силой, резкими рывками, принуждением, да еще с беспрерывными разговорами о глупости и необразованности русских людей, в Японии происходило аккуратнее.
Там тоже были приказы, тоже были разговоры о "нецивилизованности" японцев. Но мы помним, например, как Петр, приехав из своей первой заграничной поездки, кинулся стричь бороды встречавшим его боярам, для которых безбородый человек был все равно что голый. А в Японии члены императорской семьи стали появляться в европейской одежде — и это уже было для японцев важным стимулом для переодевания.
Я, кстати, не говорю, что так лучше. Вспоминаю слова знаменитого япониста Александра Мещерякова о том, что одна из немногих вещей, которые ему не нравятся в Японии — это то, какие японцы послушные. Что велят, то и делают. Или даже, к чему их призовут. Вот во время ковида там не было обязательного ношения масок, просто всем объяснили, как это важно — они и начали носить, и до сих пор носят.
Другая вещь, о которой я часто думаю в последнее время — переход Японии от средневекового аграрного общества к современному был, как и у других стран, связан с огромным ростом национализма. В Японии просто рывок был более быстрым, и национализм более агрессивным, чем во многих других местах. Комплекс неполноценности-то они преодолели, но зато получили манию величия, идею о превосходстве их страны над западным миром и об особенностях своего взгляда на мир (это я про Японию, если что).
Почему мы так устроены? Почему определение той общности, к которой принадлежат люди, должно происходить через отторжение других? Кому я задаю этот вопрос? Наверное, мирозданию.
Но в любом случае путь, пройденный Японией на рубеже ХХ века невероятно интересен сам по себе — как удивительный пример суперуспешной модернизации, и очень поучителен, как пример того, к чему приводит слишком резкое изменение общественной структуры и условий жизни.
Япония резко двигалась вперед, но это же был путь к будущей диктатуре и национальной катастрофе. Впрочем, можно сказать и по-другому, что это был путь к катастрофе, а затем к выходу из нее.
! Орфография и стилистика автора сохранены
