Массовые репрессии против генералов, начавшиеся в связи со сменой С. Шойгу, можно назвать одним из последних шагов по копированию Путиным Сталина.
Все уже есть. Сталинские статьи в УК, сталинские сроки, политзаключенные. Формируется ГУЛАГ для бесплатной рабочей силы.
А репрессий против военных пока не было.
Но этот недостаток решили исправить. Вопрос лишь в том, зачем это сделано во время войны? Попытки объяснить это в диапазоне от борьбы с коррупцией до установления контроля над армией со стороны ФСБ неубедительны.
Что касается борьбы с коррупцией, то это не причина репрессий, как бы это ни пытались поставить в заслугу ФСБК. Это всего лишь инструмент борьбы, но никак не причина.
Хочу привести тому несколько примеров. Я помню свой разговор с одним из девелоперов в начале 2000-х. Девелопер, строивший престижный жилой комплекс в Сочи, рассказал мне, каким образом оплатил свои апартаменты тогдашний начальник ГОМУ ГШ (Главное организационно-мобилизационное управление Генерального штаба) генерал-полковник В. Путилин. Привезли деньги в мешках, оставили и уехали. Когда начали считать, то оказалось, что их там значительно больше. И это ГОМУ, которое практически не имеет своего бюджета, а источником коррупции там может быть только стремление избежать призыва в армию. Что уж говорить о начальниках, которые распоряжаются серьезными бюджетами.
Но при этом не следует забывать о ряде важных обстоятельств. После реформы А. Сердюкова возможности армейской коррупции были сведены к минимуму. Хоть это и была абсолютно управляемая коррупция. Гособоронзаказ в основном реализовывался через С. Чемезова, И. Сечина или пока еще числящегося в покойных Е. Пригожина. Ни одного случая коррупции со стороны крупнейших олигархических структур, также выполняющих заказы МО, нам пока не известны. И основные коррупционные потоки проходили через С. Шойгу и В. Булгакова. Однако никаких коррупционных действий им, во всяком случае пока, не инкриминировано.
Что касается попыток установления контроля ФСБ над армией, то это тоже неубедительно. Из одиннадцати заместителей С. Шойгу военными были только двое. Еще один заместитель по тылу. Девять заместителей никакого отношения к армии не имели. Трое из которых кадровые сотрудники ФСБ. О каком еще контроле идет речь?
Если речь идет о должности начальника ГУС ГШ, то здесь еще можно говорить о желании чекистов иметь своего человека для контроля связи ВС, однако они и так в полной мере контролируют всю систему закрытой связи.
В сегодняшней ситуации бороться за контроль над армией — это просто самоубийство. Вряд ли чекисты ставят перед собой подобную цель.
Не слишком убедительно выглядят даже попытки предупреждения военного переворота. Отрицательный отбор и коррупция решили эту проблему куда надежнее любого контроля за армией.
Для военного переворота необходимы военные типа А.А. Власова или А.И. Лебедя. Люди, сочетавшие в себе качества талантливого военачальника и гражданина. Даже в советское время перед вторжением в Афганистан воспрепятствовать этой авантюре пытались Начальник ГШ и его заместители, а также Главнокомандующий Сухопутными войсками со своим штабом. Причем делали они это, руководствуясь не соображениями права или гуманизма, а исключительно профессионализмом, понимая губительные последствия этого шага для страны. Таких генералов сегодня нет.
Особняком стоит вопрос о генерале И. Попове.
Его можно рассматривать как военного профессионала, некоррумпированного офицера. Но до гражданина он никак не дотягивает. Во всяком случае, пока.
Во время последнего парада произошел инцидент, который принялись истолковывать как признак фронды среди военных. Двое офицеров не отдали честь Верховному Главнокомандующему. Но это вовсе не смута и не фронда, а очередной признак деградации армии. Просто не нашелся толковый полковник, который объяснил бы полковнику Заместителю начальника военного училища и генералу МЧС некоторые положения Устава гарнизонной и караульной службы. Раньше такого просто не было, а толковые полковники, стало быть, были.
Говорить о том, что в результате перестановок, осуществляемых подобным образом, можно добиться неких существенных результатов в войне, тем более глупо. Даже Сталин во время войны не трогал и не подвергал репрессиям военных, понимая, что это может принести только вред. Здесь же Путин по существу открыл второй фронт, что, безусловно, следует использовать в интересах Победы Украины.
Но что в таком случае происходит?
Самое главное сегодня в глубинах путинского сознания и подсознания — это осознание масштаба главной потери.
Перед вторжением в Украину он мог говорить как в одесском анекдоте. Российская армия, конечно, не первая в мире, но и не вторая. Это был существенный аргумент в том, что он понимал под политикой, и чем, в общем-то, достаточно эффективно пользовался.
Сегодня этого аргумента у него нет.
Любой военный аналитик прекрасно понимает, что сил общего назначения, представляющих реальную угрозу, в России больше нет. То, что происходит в Украине, — это просто результат нерешительности Запада, который не желает быстро загнать Путина в свои границы и обрушить российскую государственность.
Атака на генералов — это путинская криминальная, понятийная реакция на это. Я же вам всем дал ВСЁ. Я же закрывал глаза на ваше воровство. А вы не оправдали оказанного вам высокого доверия.
Ему важно было иметь статус мощной армии в качестве козыря в разговоре с Западом. Других аргументов у него ведь не было. Российские энергоресурсы, как показала жизнь, оказались не решающим аргументом. Ему важен был этот статус в качестве аргумента пропаганды внутри страны. Этот народ был согласен променять нормальную жизнь на вторую армию мира, которая в некоторых местах еще воспринималась в качестве первой. Но она кроме разрушения и грабежа оказалась ни на что не способна. И оказалась не способна защитить ватнопоголовье уже практически на всей европейской части страны, а хоронить его приходится и в азиатской части. И это при том, что армия и Шойгу воспринимались в общественном сознании в качестве самого авторитетного института.
Вторая проблема Путина — это боязнь самой армии.
В армии есть недовольство. Разумеется, не тем, что она используется для достижения преступных целей преступными методами. А недовольство есть. Снабжением, вооружением, отношением к пушечной баранине. Такой уровень недовольства реализуется не заговором генералов, а бунтом. Именно с этой целью он мотивирует бандитов статусом будущей элиты варварского народа и арестовывает на потеху этому быдлу генералов.
Но самая большая проблема — это недооценка Западом проблем, исходящих от деградации армии и страны. Скорейшая Победа Украины — это самый простой и самый короткий путь к осознанию масштаба кризиса России и поиска цивилизованного развода народов. Затягивание войны лишь усугубляет и обостряет проблемы. Оно как раз и чревато максимально кровавым сценарием распада России, возможными инцидентами с ядерным оружием и распространением обычных вооружений по территории не только России, но и сопредельных государств.
Контроль чекистов над армией не решит ни одной проблемы, но может загнать их еще глубже.
Сегодня Красная Армия слабее НАТО. Но значительно сильнее идеи свободы в российском социуме. Она сегодня стала оружием в руках русского фашизма. Решить цели русского империализма она, естественно, не в состоянии.
Однако если стадия нерешительности Запада затянется, Победа Украины и разгром фашистского режима будет отсрочен, то эта армия превратится в самую большую в мире вооруженную ОПГ.
Какую озабоченность в таком случае придется демонстрировать?
