Боюсь, нас ожидают тяжелые времена.
Кажется, это становится общим ожиданием.
По многим причинам: и странный, подтачивающий и без того не жирное отечественное здравоохранение ковид, и затяжной экономический кризис, и падающий в бездонную пропасть рубль…
Но, этим всем нашего человека не напугать — и не такое видали.
Больше настораживает другое: холодком пробегающее по спине чувство надвигающейся на нас опасности.
Настоящей опасности, библейского масштаба.
Пытаюсь разложить это интуитивное ощущение на составные части.
Там много всего: начиная от недоверия к скороспелой вакцине и заканчивая истерическими нотками в голосах пропагандонов — "война, мы живем в состояние войны".
Они давно живут в состоянии войны: со всем миром, реальностью и собственным разумом.
Но в последнее время — будто с лая перешли на вой.
Как железом по стеклу.
Но нет, это только фон.
Важнее Республика Беларусь и Навальный.
Они воспринимаются примерно на одном уровне тревожности.
С Алексеем явно перейден некий важный психологический рубеж, того, что никак не должно происходить в XXI веке.
А ежели, не дай бог, российские костоломы все-таки полезут "умиротворять" Минск, то это будет означать, что с кремлевских башен посносило все крыши.
Но есть какое-то еще, совсем глубокое чувство неотвратимости расплаты.
Что вот, как ни тяни, чем ни глуши себя, сколько не ври всему миру и самим себе, что мы почти приличные люди, отдаленно напоминающие европейцев, а уши все равно вылезут.
Покрытые жесткой шерстью уши ночных хищников.
Хищников, в мерзкой собачьей сваре растащивших разодранное тело страны по зловонным норам.
Хищников, привыкших перекусывать ослабевшими собратьями по стае.
Хищников, выдравших из священной книг все содержимое и запихнувших туда свое "евангелие" — "умри ты сегодня, а я завтра".
Не может преступное сообщество бесконечно прикидываться современным цивилизованным государством.
Их дети и внуки — да — пообтешутся, пообучатся, начнут рефлексировать о нравственном законе внутри нас.
А эти вскормлены сырым мясом.
Рано или поздно они должны скинуть с себя европейские костюмы и, ограничившись набедренной повязкой из картофельной кожуры (по канонам псевдорусской автохтонности), пуститься в свой людоедский танец.
На глазах у изумленных миссионеров, привыкших к своей цивилизованной разводке, но не к такому неприкрытому людоедству. Крестом и мечом им давно слабо, остается только поспешать в свои миссии, составлять доклад о многообразии и равноправии различных культур.
А нам предстоит быть непосредственными участниками (попаданцами) этих неожиданных путешествий во времени.
И мне кажется, что я уже слышу отдаленный звуки тамтамов.
А утренний ветерок приносит в раскрытое окно чуть различимый запах костров.
Тех самых костров.
Кто-то их уже разжигает.
А, может быть, это просто нервы?
Как думаете?
! Орфография и стилистика автора сохранены
