После смерти Олега Табакова прошло три дня, и теперь я позволю себе высказаться.
Режиссёры, худруки, дирижёры – те из них, кто всё понимают, но в жизни всегда ведут себя "прилично".
Они делают отличные спектакли, играют концерты, ставят классические пьесы, где талантливо, а иногда гениально постулируется, что со злом надо бороться, что герои – те, кто идут в бой за идеал, зная, что шансы на победу ничтожны, и что трусость – главный из пороков.
Режиссёры прочувствованно воплощают эти мысли на сцене. Оживляют тексты, пробиваются сквозь столетия, возвращают нам переживания Гамлета и Прометея, делают это так, что страдания мифологического даже для современников Эсхила персонажа для нас, живущих двадцатью шестью веками позже в абсолютно иных реалиях, становятся родными и близкими.
Не веря в произносимое, невозможно сделать гениальный спектакль. Как невозможно гениально сыграть музыку, если она не трогает музыканта.
Когда их спрашивают: "Как же так? Ведь это вы ставили эту пьесу, сняли этот фильм, вы же "чувства добрые" пробуждали. Честность, смелость, стойкость. И у Вас получалось. Вы так талантливо осуждаете властную сволочь пятисотлетней давности, а живую, сегодняшнюю, творящую ровно тоже самое – нет?! Вот же она! А вот люди, хорошие люди, живые – что от неё страдают и гибнут?
А некоторые из вас даже подписи в поддержку властной сволочи ставят под коллективными холопскими письмами..."
И они отвечают: "За мной – театр, актёры, коллектив, я должен думать о них".
Основная функция искусства – не воспитательная, а эстетическая. Но если ты "чувства добрые" в народе пробуждаешь, должен верить в то, что делаешь. Ты обречён на искренность. Иначе постановка не может получиться хорошей.
И это возвращает нас к написанному в начале.
Нет, друзья: театр, коллектив, актёры – это не оправдание подлости и трусости. Его гуманистическая функция прямо противоположна.
Иначе рак лицемерия пожирает вас изнутри, и вы ставите "Утомлённые солнцем 2: Предстояние".
