Совершенно неуместным представляется ерничанье по поводу того, что российской прогрессивной общественности больше нечем заняться, кроме как бурно спорить о событиях в Каталонии. Мол, "у них" все равно все будет хорошо и правильно, своими делами займитесь. Те, кто отстаивает прогрессивный, "западный" путь развития для своей страны, не могут не самоопределяться по поводу проблем, с которыми сталкивается западное общество, по поводу того, как оно отвечает на новые вызовы. И это напрямую связано с выбором стратегии противостояния путинскому режиму. В конце концов, мы все участники глобального противостояния мира прогресса и демократии с миром авторитаризма и традиционалистской реакции.
Проблема сепаратизма носит глобальный характер. Сепаратистские движения сегодня активизируются как в западной, так и в "незападной" части мира. В своей недавней статье на Гранях я уже попытался показать, что при всей огромной несхожести условий эти явления имеют общие причины. Вкратце повторю ее основные тезисы:
Сепаратистские конфликты остаются опасным дестабилизирующим фактором в современном мире в силу так и неустраненного противоречия между в равной степени признаваемыми мировым сообществом правом народов на самоопределение и правом государств на сохранение своей территориальной целостности. Это продолжение многовековой борьбы между "правом королей" и "правом народов". Евроатлантическая цивилизация выстроила свою политическую систему на основе "права народов". Однако в вопросе национально-территориального самоопределения эта система так и осталась недостроена. Приоритет права на самоопределение перед правом на сохранение территориальной целостности формально так и не зафиксирован.
Для того, чтобы сепаратистские конфликты не приводили к насилию и кровопролитию, должно быть узаконено право на развод не только отдельных людей, но и их сообществ. В своем отношении к сепаратистским конфликтам западная цивилизация проходит тест на то, насколько она преодолела привычку одних людей считать других людей своей собственностью.
Аргументы осуждающих сепаратизм в основном сводятся к следующему. Мир становится все более "глобальным", единым. Границы – все более прозрачными, условными. Сепаратизм вступает в противоречие с этой общемировой прогрессивной тенденцией к интеграции. Он ведет к возрождению замкнутости, изолированности, возводит новые разграничительные линии, воспроизводит разделение на своих и чужих. Потому он носит в принципе реакционный характер. Тем более в Европе, где жестокие формы угнетения, ущемления прав, дискриминации давно ушли в прошлое. Вот чего этим каталонцам не хватало в новой демократической Испании? С жиру бесятся. Все дело в шкурном нежелании платить налоги, под которое подводят какое-то искусственно придуманное национальное самосознание. А об издержках разрыва исторически сложившихся связей думать не хотят.
Позволю себе воспроизвести несколько выдержек из моей работы о Чеченской войне. Хоть эти строки и написаны в 2013 году, актуальность они, на мой взгляд, отнюдь не потеряли.
"Есть мнение, что все сепаратистские движения – от лукавого. Воду мутит небольшая группа желающих попасть в вожди, обычным же людям никакого "национального освобождения" не надо. Им бы жить спокойно. А жить в составе большого государства всегда выгоднее".
"Государства часто формировались путем насильственного присоединения целых народов. Где-то вроде бы стерпелось и слюбилось. Иногда кажется, что завоеватели и завоеванные давно и навсегда притерлись друг к другу, осознали себя единой общностью с единой исторической судьбой. Живут дружно и благополучно. И вдруг неожиданно покоренный когда-то народ вспоминает казалось бы давно и навсегда забытое и предъявляет свой счет на независимость. А мы недоумеваем, какого рожна ему надо.
У любого насильственно включенного в империю народа всегда есть свои мотивы за и против отделения. На соотношение этих мотивов могут влиять самые разные привходящие обстоятельства, в том числе и степень разумности государственной политики. Степень готовности активно бороться за независимость и идти ради этого на существенные жертвы тоже бывает разной у разных народов. В любом случае решать это может только сам такой народ. “Оставить все скелеты в шкафу, а исторические болячки – исключительно для переживаний за семейным столом и штудирования исторических работ”, невозможно по предписанию. Невозможно силой заставить народ ощутить свою принадлежность к государству, которое он считает для себя чужим".
"Когда одни народы отбирают у других народов возможность иметь собственную государственность, они должны знать: у них могут потребовать вернуть отобранное и через 100, и через 200 лет (в истории бывало и больше). Тогда нет смысла выяснять, по каким таким причинам этот счет предъявлен к оплате именно сейчас и какого рожна им надо. Раз уж так случилось, что у какого-то народа сепаратистские стремления приобрели массовый и устойчивый характер, бессмысленно рассуждать о неразумности этих стремлений. Надо просто оплатить счета. Попытки силового подавления сепаратизма неизбежно приведут к трагедии и лишь увеличат долг".
Никогда никакой сепаратизм не сводился к чисто меркантильным соображениям экономической выгоды. Часто прямо им противоречил. Галина Васильевна Старовойтова в свое время попыталась выделить критерии, по которым можно судить о праве народа на отделение от государства, в которое он включен. На первом месте у нее – невыносимость совместного существования. Но ведь это предмет чисто субъективного самоощущения. И никто не сможет точно сказать, почему один народ начинает ощущать эту невыносимость после десятилетий насильственной ассимиляции, дискриминации и жестокого террора, а другому для всеобщего возмущения оказывается достаточно пятерых убитых английскими солдатами, стрелявшими в толпу в Бостоне. Никто, кроме самого этого народа.
Первостроители нашего мира сильно задолжали потомкам. Что только не поминают современной западной цивилизации! Работорговлю, колониальные захваты, крестовые походы. С тех пор она стала несравненно гуманнее. Особенно заметно уровень насилия – политического, экономического, бытового, семейного, криминального – снизился за последние 70 лет. В целом гуманизация ведет к смягчению противоречий и конфликтов, располагает людей отодвинуть в прошлое исторические обиды. Но в ряде случаев она может, наоборот, "разморозить" конфликт, когда-то насильственно загнанный вглубь. И кто-то поспешит вынуть из дальнего сундука старые векселя на предъявителя. Потому что теперь можно. Отказаться признавать эти векселя, начать снова подавлять силой проснувшийся сепаратизм – это и значит откатиться назад в развитии цивилизации.
Приходится слышать, что сепаратизм, создавая конфликты чуть ли не на ровном месте, ослабляет Европу перед лицом российской угрозы и вписывается в ту гибридную войну, которую путинский Кремль ведет против Запада. Между тем европейские сепаратисты отнюдь не нацелены на выход из ЕС. То есть, европейской интеграции этот сепаратизм не противоречит. Напротив, он вполне в русле тенденции к расширению прав малых территориальных сообществ, которая является оборотной стороной процесса интеграции старых национальных государств в единую европейскую политическую нацию. И если государственные границы в Европе становятся все более прозрачны и условны, то и формальное отделение каких-то территорий от старых государств не должно восприниматься столь болезненно, как раньше.
Конфликтную ситуацию на ровном месте создал Мадрид, категорически отказавшийся даже обсуждать возможность проведения "законного" референдума по всем европейским правилам. Отказавшийся признать за Каталонией само право на развод. Именно это привело к массовому полицейскому насилию. Именно это ослабляет Европу перед лицом российской угрозы. И этим ситуация с Каталонией принципиально отличатся от ситуации с Шотландией и Квебеком. За ними их центральные правительства право на развод признали в принципе. И поскольку их население не столкнулось с хамством властей, на референдумах оно рационально взвешивало все за и против. Пока решило не разводиться.
Да, Кремль обязательно будет пытаться использовать европейский сепаратизм в своих интересах. И особенно на руку ему будет любая полицейская жестокость, любые репрессии в Европе. Он очень хотел бы отбросить ее к тем временам, когда политическое насилие было нормой жизни. Но из того, что большевистский, а потом и сталинистский Кремль стремился подорвать капиталистический Запад, используя борьбу за права рабочего класса, не следует, что надо было отрицать права рабочего класса и не проводить социальные реформы. Запад победил в Холодной войне не благодаря отрицанию прав рабочего класса, а благодаря тому, что он провел социальные реформы и решил проблему прав рабочего класса гораздо лучше, чем она была решена в СССР.
И в этой связи у меня вопрос к поборникам территориальной целостности. Как, отрицая приоритет права на самоопределение и одобряя силовое подавление сепаратизма, вы собираетесь демонтировать Российское имперское государство?
