Наибольший урон выигрыш Трампа нанес в России именно либералам. Не потому, что Трамп им антипатичен, а потому что они по сути дела поддерживают очень похожую систему ценностей. Так как либералы в России, за ничтожным исключением, – правые либералы. И их раздражает примерно то же, что раздражает Трампа и его сторонников в Америке. Правда, здесь правые либералы практически не отличаются от сторонников Путина и его власти (в смысле объектов раздражения). И не важно, кремлевской ли они раскраски или с пятнами былой либеральности, как многие системные либералы, но их раздражает политкорректность и левизна практически всех статусных интеллектуалов Америки и Европы.
Понятно, путинская власть не стесняется говорить о родстве ценностей с Трампом, а правым либералам по ряду причин неудобно поддерживать Трампа впрямую, но и от своих убеждений отказываться не хочется. И тогда появляются тексты немного двусмысленные, но совершенно необязательно беспомощные. Хотя со специфическими родовыми пятнами, о которых стоит сказать подробнее.
Естественно, что я говорю не о Латыниной и Веллере, их обсуждать неохота, а о вполне себе интеллектуально вменяемых экономистах, политиках и журналистах. Вот, например, статья Бутрина. Остроумная статья, в которой идеи Трампа объясняются ностальгией по 70-ым и попытке выиграть сражение, проигранное в прошлом. И здесь Трамп – в смысле ностальгии – не отличается от Путина.
Но я бы обратил внимание на две темы, уже упомянутые выше: отношение к политкорректности и страшно раздражающая левая позиция американских и европейских интеллектуалов, которую Бутрин пытается оспорить. Кстати, не он один. И далеко не только сегодня. Например, несчастный Улюкаев, подставивший еще в далеком 1999 году Путину плечо, опубликовав статью "Правый поворот". В ней он не только предоставляет так необходимую легитимацию путинским поискам национального государства (русского мира), но и предсказал во многом Трампа.
Сравним Улюкаева образца эпохи теоретической бури и натиска консервативной революции Путина (Белковский с его сегодня рано, завтра – поздно еще впереди), и сегодняшнего либерала-либертарианца Бутрина.
Вот автор подсмеивается над "социалистом-марксистом Сандерсом", который для него не столько рифмуется с европейскими социал-демократами, которые сегодня у власти в большинстве стран Европы, а с совком.
По сути дела Бутрин повторяет Улюкаева 17-летней давности, который точно так же начал с критики общеевропейской политики и утверждал, что "будущее, куда направлен вектор западного развития, для нас уже преодоленное прошлое". Это многократно звучавшее и звучащее: мы это уже проходили. То есть Россия не идет по задворкам западной цивилизации, это западная цивилизация по глупости и неопытности рвется туда, откуда мы только что вышли. В капкан социализма. Ставя, таким образом, знак равенства между советским тоталитарным строем и тенденциями социального государства, возобладавшими сегодня в Европе. И ставшими ориентиром для того же самого Сандерса, которого – в свою очередь – высмеивает Бутрин.
С не меньшим раздражением говорит Бутрин и о западной политкорректности (которая, по мнению ряда аналитиков, и стала одной из причин победы Трампа на выборах), называя ее "диктатурой добра". Для Бутрина Трамп – и есть что-то вроде идейной и весьма содержательной конкуренции наивному и опасному заблуждению американских и европейских левых. Он так и пишет, что "без содержательной конкуренции идей либеральное направление слишком быстро приближается к тому, в чем зачем-то и безо всяких оснований обвиняют Трампа. А именно – к попыткам тоталитарного устройства общества, к идеям "диктатуры добра".
С огромным раздражением Бутрин говорит о власти университетского влияния, которое, по его мнению, безо всяких на то оснований (повторим авторский оборот), захватило право диктовать свои ценности всему обществу. А интеллектуалы – это не все общество. Неслучайно, статья Бутрина так и называется "Америка первого этажа": это не только аллюзия к "одноэтажной Америке" Ильфа-Петрова, это еще противопоставление этой одноэтажной Америки, Америки сельской и правильной, либертарианской (якобы не пишу, но с уважением подразумеваю) Америке книжной, университетской и интеллектуальной. Для которой социальное государство – не возврат к советскому тоталитаризму, а преодоление его вместе с наиболее агрессивной буржуазностью наивного индустриального капитализма.
Но послушаем и Улюкаева, пишущего конспект или программу путинских действий: "Решительная и определенная программа национального возрождения может быть предложена только правыми – это не только условие их выживания в качестве реальной политической силы, но и их долг перед своим народом. Левые такой программы реально предложить не могут. Да и не имеют никакого морального права. Россия не может и не должна повторять печального опыта западных стран, в которых установилась двухпартийная система: левые-правые. Потому что эта система основана на определенной недосказанности, недовершенности того пути, по которому левые влекут свои страны и народы все дальше и дальше. Проще говоря: на Западе существуют левые партии, потому что на Западе не было социалистической революции".
По большому счету – позиция Улюкаева-Бутрина-других системных и не системных либералов правой ориентации – это одна из возможных интеллектуальных и политических позиций. Да, на Западе – в Америке и, особенно в Европе – эта позиция давно маркирована как маргинальная. Как не имеющая веса в интеллектуальном мире. Политически же ее поддерживали и поддерживают также маргиналы типа Марин Ле Пен, Орбана, Фрауки Петри, Найджела Фаража, Хайдера.
Потому, кстати говоря, такой ужас навела на американских и европейских либералов победа Трампа. Либеральная интеллектуальная мысль давно (с Фукуямы, которому с понятным российским интервалом в десять лет и отвечает Улюкаев) пытается списать идею национализма в утиль. Но, как мы видим по последним тенденциям – поддержки правого поворота в России, в ряде стран Европы, а теперь и в Америке – противостояние либерализму намного более влиятельно, чем можно было бы себе представить еще несколько лет назад.
Первоначально, я собирался подвергнуть критике и ряд утверждений Бутрина, и во многом опередившего его Улюкаева, но потом понял, что о раздражающей их политкорректности – "диктатуре добра" – стоит говорить отдельно. Пока лишь зафиксируем: Трампа в России (и здесь важное отличие от Америки и Европы) поддерживают не только социально обиженные реднеки, опоздавшие на поезд провинциальные белые, которые надеются, что Трамп вернет их в мир, предшествовавший глобализации (то есть, как Христос, отменит историю), но и вполне себе достойные и пользующиеся уважением либералы.
Увольнение и арест Улюкаева меняет лишь акценты в этой конструкции. План и правый поворот Улюкаева (согласно некоторым утверждением, за Улюкаева текст статьи писал националист Егор Холмогоров, но здесь дело не в авторстве) уже был осуществлен Путиным. Россия стремится сегодня не к национальному государству, не к правому либерализму, а к имперской экспансии, для которой нужны другие теоретики и практики. В любом случае Улюкаев сыграл свою роль, и больше не нужен.
