Долго думал, что же мешает адекватно воспринимать советский кинематограф, недавно-таки понял - безразличие. Ни персонажи, ни ситуации, за редкими исключениями, не вызывают чувства сопереживания. Просто потому, что все это истории с уже рассказанным концом, как детективная книжка в которой ты подглядел украдкой последние страницы с развязкой сюжета.
Скажем, разговорная драма из жизни "передовиков производства", борьба лучшего с хорошим или просто хорошего с обыденным. Когда-то это смотрелось свежо, дарило надежду, интерес, загадку. Сейчас проматываешь кино и видишь, как люди из мертвого государства борются за выполнение мертвого плана. И знаешь, что ни к чему толковому все их борения не приведут. Социализм рухнет, отчетности окажутся дутыми, городок или колхоз, который они строят - сгниет, зарастет травой или превратится в наркоманское деградирующее гетто.
Или драма воспитания трудных подростков. Усмешки, намеки, попытки дать какой-то лучик надежды - вот добрый макаренко восьмидесятых годов вытягивает колонию полукриминальной молодежи. Фильм подмигивает, что не все так плохо и кто-то из перевоспитавшихся детей будет строить социализм. А ты знаешь, что с высочайшей вероятностью через несколько лет герои станут трясти ларьки, а потом в 90-е полягут на разборках и стрелках.
Что там еще? Интеллигенты, о чем-то мечтающие и пламенно проповедующие? Ребята, ничего у вас не выйдет, ничего вы не сделаете, никого не обратите в свои идеалы. Вместо светлого будущего страны просветленных гениев будет огромная ржавеющая бензоколонка.
Или очередная сага о дружбе народов? Народов, которые через пару десятков лет разбегутся в разные стороны или вопьются друг-другу в глотки.
Возвышенная училка сойдется в пошлой пьяной связи с физруком и будет подкидывать пачки бюллетеней в урны, ее неподдающийся, но многообещающий ученик отрастит брюхо и начнет пилить откаты в нефтяной компании, спортсменка-комсомолка сделает пять абортов и окажется на склоне лет разведенкой в однокомнатной хрущевке, поэт станет сочинять рекламные слоганы, изобретатель либо сбежит за бугор, либо сойдет с ума в гараже в окружении своих поделок, честного большевика хватит кондратий в 94-м на пятачке горшизы у Музея Ленина, загорелые трудолюбивые колхозники обратятся в рабов новых феодалов на их плантациях, чекист с холодным сердцем - тут тоже пустим прозрачное многоточие...
Записки и зарисовки из мертвого дома, рудименты погибшей цивилизации, пережившей свои идеи и обратившей их в противоположность. Стоит оставить этот прах там, где он лежит, для историков и археологов будущего и обратиться к чему-то живому...
! Орфография и стилистика автора сохранены
