Я — социолог-теоретик.
У меня есть прогноз развития России.
Он задает некоторые неизбежные рамки возможных событий.
Индивидуальную судьбу того или иного человека прогнозировать невозможно.
Так же невозможно прогнозировать его единичные поступки.
В 2011 году, например, предсказать, что Путин весной 2013 объявит о разводе с женой, а на Петербургском экономическом форуме пообещает выделить 450 млрд на дороги, мог только удачливый шарлатан-астролог. Научными методами такие предсказания сегодня не делаются. Горизонт предсказуемых поступков недалек даже тогда, когда ты знаешь человека лично. Что уж говорить о прогнозировании на основе обычной, общеизвестной, совсем не инсайдерской информации.
Но при макросоциальном прогнозировании понятны границы возможного.
Особенно если ты знаешь, какие процессы являются существенными, а какие не имеют важного значения.
Мой прогноз говорит о некоторых общих вещах.
Во-первых, в России заканчивается период реорганизация властно-политической системы государства.
Поэтому радикальных изменений во властно-политической системе ждать не следует.
Их не будет, потому что вопрос фактически утратил свою актуальность. И это несмотря на то, что некоторая часть общества результатами реорганизации не удовлетворена.
На уровне центральных органов власти выстроена полицентричная система: президент и правительство, Дума и Совет Федерации, Конституционный, Арбитражный и Верховный суды.
Все органы центральной власти конституированы достаточно независимо и имеют потенциал самостоятельности.
Если этот потенциал не реализуется, то дело не в конструкции, а в политической культуре и политическом режиме.
Прежде всего — в отсутствии традиции и устоявшихся институтов реальной системной политической конкуренции.
На уровне отношений центра и регионов установилась модель централизованной власти.
Федеральный центр абсолютно доминирует, все существенные политические вопросы решаются в центре и потом транслируются в регионы.
Такая система отношений имеет свои плюсы и свои минусы. Но она ничуть не менее функциональна, чем децентралисткая.
Кроме того, она все равно установлена на весь социальный цикл. То есть реальные, а не фасадные, косметические изменения в ней будут возможны не ранее 60-х — 70-х годов. В 70-е годы децентрализм вернется, но до тех пор все будет более-менее так, как сейчас. И все реформаторы и критики слоившейся системы не смогут ничего изменить.
У них либо не возникнет такой возможности, либо они, получив таковую, лично убедятся, что коренным образом изменить ничего нельзя.
Наконец, на уровне субъектности властно-политической системы сейчас заканчивается процесс оформления нового субъекта власти — выборной элиты.
Состав этой элиты, ее лицо, принципы внутриэлитных отношений и отношений между элитой и народом оформляются именно сегодня.
Процесс этот закончится в 2017 году.
Это — главный социальный процесс, идущий сегодня. Именно он определяет значительную часть реальной, сущностной социальной и политической повестки дня.
В этом смысле все вопросы — от законотворчества до распределения финансовых средств и ограничений на те или иные возможности членов элитной группы, связаны именно с этим процессом.
Сейчас не может быть ни торгово-экономической, ни военной, ни идеологической политики, которая не проходит через фильтр вопроса о субъекте власти. И не имеет, в конечном итоге, отношения к лицу правящей выборной элиты.
К сожалению, сегодняшняя элитная группа, правящая в России, не включает в себя либерально-демократическую часть.
И это серьезно влияет на те правила игры, которые формируются.
Речь ведь не о том, что субъектами власти станут только те политические группы и лица, которые попали в элиту до 2018 года. Возможность входа закрыта не будет. Сегодня формируется не персональный состав, а правила, нормы, институты элитной власти.
Процесс формирования субъектности властной элиты идет в противоборстве с традицией.
Последние 150 лет субъектом власти в России всегда был единоличный правитель.
Сначала это бы царь, потом — политический вождь, потом — глава партии. В конце концов, им стал президент. И последним президентом с качествами единоличного властного субъекта, единоличного правителя, был Путин Владимир Владимирович.
Это — одна из причин того, что Путин как политический деятель является источником моего крайнего беспокойства.
Во-вторых, со следующего года начинается принципиально другой эпохальный социальный процесс — реорганизация торгово-экономической системы.
То, что произошло при Горбачеве и Гайдаре-Ельцине, не было ее коренной реорганизацией. Это было косметическим ремонтом той экспортно-ориентированной торговой системы, которая существовала с 40-х гг. XX в. Одновременно это был процесс реорганизации системы власти, первый, совершенно необходимый этап этой реорганизации — отделения власти имущественной от власти политической.
Настоящая реорганизация советской торгово-экономической системы начнется в 2014-2017 годах и будет идти долго, 30 лет, как и все серьезные социальные реформы.
Вместо экспортно-ориентированной торгово-экономической системы мы на выходе получим экономику внутреннего рынка, развитое производство товаров и услуг, высокий уровень жизни граждан, восстановление уважения к собственности и предпринимательству и т.д. (есть еще ряд характеристик, о которых я говорить сейчас не буду).
Процесс начнется в 2014-2017 гг. с отчетливого формулирования целей реорганизации и первых шагов по переориентации торгово-экономической системы на внутренний рынок.
Так что торгово-экономическая политика — вторая причина для моего беспокойства по поводу Путина Владимира Владимировича.
Если кратко, то политической беспокойство мое вот в чем.
Человек обычно равен самому себе.
Насколько авторитарен Владимир Владимирович?
Насколько он полюбил единоличную власть, которая была у него до 2008 года в полном соответствии с порядком социального развития?
Насколько он готов единоличной властью поделиться?
Проблема в том, что попытки Владимира Владимировича единоличную власть восстановить исторически обречены на полный провал.
Человек не управляет историей, он просто реализует ее замысел. Но самонадеянные правители очень часто осознают это слишком поздно.
Попытки восстановить власть выборного правителя как единственного субъекта власти в России могут вызвать не только избыточное напряжение, они могут вызвать и личную, и социальную катастрофу.
В этом смысле отношения Владимира Владимировича с Дмитрием Анатольевичем для меня являются единственным доступным для наблюдения индикатором.
Другого политика, хоть где-то сравнимого с Путиным по политическому весу и потенциалу и реально ограничивающего его компетенцию, сегодня просто нет.
Если Владимир Владимирович окончательно политически уничтожит Дмитрия Анатольевича и вслед за тем удалит его с политической сцены, то это будет однозначно говорить — взят курс на единоличную власть. Впереди — революция.
Отставка Суркова, изгнание Билаловых, с этой точки зрения, не так важны.
Это могут быть как симптомы тенденции, так и естественные шаги в связи с текущими проблемами, которые все равно надо как-то решать.
Но вот уничтожение Арбитражного суда и отстранение Антона Иванова настораживает больше.
Чья отставка будет свидетельствовать об окончательном конце Медведева? Дворковича? Шувалова? Самого Дмитрия Анатольевича? Или вопрос об его устранении с политического поля все-таки не стоит?
Экономическое беспокойство тоже присутствует.
И подчиненно приблизительно той же схеме.
Владимир Владимирович до последнего времени — человек большой сырьевой экспортно-ориентированной экономики.
Он к ней привык, он знает, как она работает, он представляет себе ее параметры и возможные варианты торгово-экономического маневра.
Захочет Владимир Владимирович строить принципиально новое? Найдет соответствующих других людей, сделает на них ставку?
Или будет сопротивляться реорганизации до последнего, создавая излишнее административное и политическое напряжения и революционизируя общественную ситуацию?
Вот две проблемы.
История не оставляет выбора. Если мой прогноз правилен — будет именно так.
То есть будет коллективная власть выборной элиты и торгово-экономическая система внутреннего рынка.
Но если прогноз верен, а Владимир Владимирович Путин хочет прямо противоположного, то государство наше ждут потрясения.
Владимир Владимирович проиграет, ведь нельзя выиграть у истории. Но мы можем пострадать.
Именно поэтому инициативы, заявленные Путиным на Петербургском экономическом форуме, так важны.
Трактовать их вообще можно разнообразно, а с точки зрения базовых тенденций — и позитивно, и негативно. Пока окончательной оценки этих инициатив я дать не могу.
Кстати, пока все мои прогнозы оправдывались.
! Орфография и стилистика автора сохранены
