Заходит ко мне Зорькин, председатель Ка-Эса, суда конституционного, – лица на нем нет. Но глаза горят, как обычно, негасимым внутренним огнем. И чемодан к животу прижимает.
– Вытуривают нас из столицы, Питирим! В Питер, в колыбель революции и Владимира Владимировича. Здание Сената нами заполнят! Только что оттуда. Облазили с Медведевым, первым вице, все уголки: как стены? как перекрытия? не течет ли потолок? Пыли архивной наглотались. Президент совещание провел... Похоже, дело решено окончательно. Вот, чемодан приобрел. Чтобы собрать вещички, их, чемоданов, знаешь, сколько требуется? Похлопочи, Питириша, а? Может, оставят нас в покое?
– М-мм, – говорю, – надо ли? Будет ли отмена сего решения благотворна для государства российского?
– Еще как будет! Не сомневайся! Они же, – сверкнул мой гость глазами, – на год нам всю работу дезорганизуют. Да и вросли мы в родную московскую землю, корни пустили. Смысла, Питирим Игнатьич, в этом переезде никакого нет, только пиар один и самолюбие тети Вали.
Встает, идет на выход – и в дверях с Матвиенко сталкивается.
Легка на помине! Валя Матвиенко! Сколь сладостны воспоминания о времени, проведенном некогда вместе на баскетбольной площадке! Сборная райкома против сборной районного управления! Как молоды мы были!
- Я к тебе, - говорит, - прямо из Питера. Вопрос о переезде Ка-Эса встал ребром. Поддержишь? Влияние употребишь?
У этой тоже глаза горят, и платочек на сторону съехал.
– Нам надо статус поднять. Мы же столица. И потом у нас в Питере Ка-Эс более независимым будет. От начальства и лоббистов в отдалении.
– А давай, – говорю, – его куда-нибудь на Борнео запузырим? Ка-Эс. Вот где независимость! И заодно Мещанский суд и Басманный! На острова Океании!
Не поняла шутки. Обиделась. Вышла, смерив надменным взглядом. Ну-ну.
А тут как раз Мутко появился, сенатор и глава футбольного ведомства. Глаза горят. Вижу, с идеями.
– Мы Ка-Эс перевозим, чтобы статус Питера поднять, так?
– Предположим, – говорю, – хотя есть и другие мнения.
– На переезд и обустройство миллиард долларов требуется. Поговори там, путь нам 10 процентов от этой суммы дадут, 100 миллионов. Мы их в "Зенит" вложим, с такими бабками точно и чемпионат России выиграем, и в Европах пошумим... Тут тебе и статус, и десятикратная экономия!
– Во-первых, – говорю, – не забывай, ты – футбольный президент, от всех равноудаленный. А не зенитовский, как в былые времена. И потом: кого ты осчастливить хочешь 10-кратной экономией? Они намылились миллиард освоить: переезд, строительство, квартиры для персонала, мебель, оргтехника... Дизайн помещения! А тут ты со своими прожектами. Первый день на свете живешь? В другом месте деньги ищите!
– В "Газпроме"?
– Хоть бы!
И этот ушел. Дался, думаю, им этот Ка-Эс. Будто все с ума спрыгнули, синхронно, в один день.
И снова Матвиенко!
– Извини, Питирим. Погорячилась. Была не права. У тебя ге-ни-альное чувство юмора!
Не возражаю.
– Так вот. Мы тут решили нашу дамбу достраивать, знаменитую. Окончательно защитить город от наводнений. Нехорошо, если членов Конституционного суда волной, накатившей с Финского залива, смоет в Неву.
Киваю.
– Так не посодействуешь ли в смысле финансирования? Я имею в виду дамбу? – и ждет напряженно моего ответа.
Я чуть в креслице своем не подпрыгнул: – Так мы же вам только что! В бюджете 2006-го! Мы же вам международный кредит выхлопотали! Одно слово – ЕБРР!
– Нам, – гнет Валя свою линию, – много не надо. Увеличить раза в три. Не больше. Нам бы миллиардов семь. В рублях. На 2006-й.
Все. Достали они меня.
– Вам не финансирование – вам спецгруппа группа Генпрокуратуры нужна! Вы еще за яму у Московского вокзала не отчитались – а снова туда же!
Ни один мускул не дрогнул на спортивном лице Валентины Ивановны при этих жестоких словах. Выдержка!
Выдержка? А вот сейчас посмотрим.
– Говорят, Валентина, – начинаю вкрадчиво, сдерживая иронию, – ты в преемники собралась? В 2008-м?
Непроницаемое выражение игрока в покер сползло с ее лица. Забормотала что-то привычное, женское: "Нет-нет... Не надо... Не сейчас... Я пока не готова... Что вы делаете..."
Выдержка?
– Ну, на нет и суда нет. Значит – в правительство? Четвертым вице-премьером? По социалке?
Медленно отступает к двери. Смотрит с ужасом. И вот уже стук каблучков по коридору.
То-то же!
И снова Зорькин с чемоданом! Что за наваждение!
– А может, – говорит, – пронесет? Может, это было все специально придумано, чтобы на нас, на Кс-Эс, надавить? Чтобы правильный вердикт по отмене губернаторских выборов вынесли? Так мы уже. То постановление Ка-Эс, прежнее, которое десять лет назад без меня – слышишь, без меня, Питирим! – приняли, мы подправили. В том смысле, что все течет, все изменяется.
– Да-да, – киваю, – написали, что позиция Ка-Эс подлежит корректировке. Кажется, в соответствии с ростом мировых цен на нефть? Талантливо!
– Нет, Питирим, ты путаешь! В соответствии с ценами – это "Газпром" и Украина. А у нас все тоньше, юридичнее. Закон в контексте правового регулирования. Теперь, может, передумают?
– Да нет, Валера, наверное, поздно уже. Они уже решили дамбу заканчивать, чтобы Ка-Эс от наводнений предохранить. Все. Пару лет посидишь на чемоданах, а потом – "Красная стрела" на всю оставшуюся жизнь!
Сник, ссутулился.
– Так, значит, готовиться? Собираться? – Готовься, председатель!
– И когда начнется переселение? Подумал я, взвесил все, вопросец-то важный:
– А это когда Конституцию подправлять начнут! Тут и дезорганизация не страшна. Тут, наоборот, от нее кроме пользы никакого вреда не случится. А пока – легонько вас попугивать будут, чтоб служба медом не казалась. Совещаниями нервы мотать.
– Да, – вздыхает, – тут не хухры-мухры, тут государственная мудрость!
– Не расстраивайся, – успокаиваю, – у меня на даче пара ненужных чемоданов завалялась. Поделюсь.
– Самому-то не понадобятся?
– Зачем?
А, в самом деле, случись что, – я в пять минут! Мне много не надо: пистолет и зубная щетка. И портретик президента не забыть. И эту... как ее... Конституцию!
Все события и персонажи являются вымыслом. Любые совпадения случайны.
