Если прокомментировать поступок Марины Овсянниковой максимально коротко, то, несомненно, вот этой строчкой:
Есть женщины в русских селеньях...
Особенно впечатляющие на фоне отсутствия мужиков. С яйцами.
Подвиг? В России — да. Но вообще-то — поступок нормального адекватного человека. В связи с чем приходит на ум четверостишие Евгения Евтушенко:
О, вспомнят с чувством горького стыда
Потомки наши, расправляясь с мерзостью,
То время, очень странное, когда
Простую честность называли смелостью.
Время теперь уже не очень странное — а очень страшное. Российский вермахт в буквальном смысле сносит с лица земли украинские города — Харьков, Мариуполь — как в свое время стирал с лица земли Грозный, Алеппо, бомбит жилые дома, больницы, роддома, на наших глазах в режиме реального времени разворачивается геноцид украинского народа, и совершенно ясно, что обезумевший Путин не остановится, пока не уничтожит Украину и украинцев, — а в России практически никому нет до этого дела, и единственное, чем озабочены россияне, так это закрытием "Макдоналдсов" и тому подобными проблемами.
Когда я и другие комментаторы приводили данные ВЦИОМа о 73-процентной поддержке россиянами военной авантюры Путина в Украине, читатели возражали и даже возмущались: нашли кому верить — ВЦИОМу! Как вообще можно доверять соцопросам при диктатуре! Да, нередко, наверное, результаты соцопросов при диктатуре не отражают реальные настроения людей, потому что зачастую они опасаются правдиво отвечать на заданные вопросы. Но сегодня я могу ответственно сказать: в данном случае у респондентов не было надобности кривить душой, потому что большинство их искренне поддержало "спецоперацию" Путина по "демилитаризации и денацификации" Украины. А у ВЦИОМа, соответственно, не было надобности подтасовывать результаты.
У меня дома уже вторую неделю живут беженцы из Украины, из Запорожья: моя сокурсница по институту, ее взрослая дочь и внук шести лет. Муж и зять, как мужчины призывного возраста, остались в Запорожье. Сейчас очень многие семьи в Германии — не только "русские", но и коренные немцы — приютили у себя беженцев. Тысячи людей работают волонтерами, помогая им в обустройстве.
Мои гости рассказали, что после 24 февраля прекратили всякое общение со своими родственниками в России. Забанили их. У мужа — родной брат в Калининграде. Считает, что Путин делает все правильно, поскольку надо же кому-то избавить братский украинский народ от фашистской власти (то, что глава этой власти — еврей, его нисколько не смущает). Вот конкретно они написали: "У нас в новостях говорят, что гражданских не трогают, только военных... Показали (по зомбоящику. — В.З.), по Харькову стреляла ВСУ из Градов, 107-я бригада, стреляли с дальности 120 км, переубеждать не буду, верьте своим".
Ну, раз "в новостях говорят"...
И родственники жены — ее тети, родные сестры матери — тоже всерьез доказывали им, живущим в Украине, половину времени проводившим в бомбоубежище, что никакой войны нет, а Харьков и Мариуполь бомбит собственная украинская власть. А они и теперь, когда уже вторую неделю живут в Германии, все еще вздрагивают от всякого уличного шума, потому что принимают его за вой сирены — но это, конечно, они делают из зловредности, лишь бы опорочить белую, пушистую и такую миролюбивую Россию.
И эта история — не исключение. Потому что, когда мы ездили по нюренбергским инстанциям, чтобы зарегистрировать моих гостей, и, стоя в очередях, общались с другими беженцами, мы наслушались точно таких историй. Люди в шоке: что сделал Путин с их близкими, вполне, как они считали ранее, нормальными людьми. Которые теперь верят в любой бред, любой навет на Украину и украинцев, спускаемый им с экрана телевизора.
Уже закончил эту статью, когда мои гости показали мне написанное их московскими друзьями, очередными кандидатами на бан: "Россия выручает ДНР и ЛНР и мирных жителей. Бомбит ВСУ, школы бомбит ВСУ, нацики уничтожают простых людей". А на встречный вопрос "бомбежки Киева — это тоже спасают ДНР и ЛНР?" — последовал лаконичный ответ: "Вам полощут мозги".
Ладно, тому, что пишут и показывают СМИ Украины, они не верят, считая это "бендеровской" пропагандой. Но насколько сильно нужно было облучить людей зомбоящиком, что такое вколоть им посредством останкинской иглы, чтобы они категорически отказывались верить свидетельствам того, что творит российский вермахт в Украине, своих близких и друзей, которые вот прямо сейчас сидят в бомбоубежище, спасаясь от ракетных обстрелов! Та нет — вот же у нас показывают, что у вас все спокойно! Разбомбили роддом? — Это фейк! У нас только что показали здание роддома, оно целое и невредимое!
Своего рода парадокс: столь восприимчивые к путинской пропаганде, они становятся совершенно толстокожими, когда им говорят правду. Отказываясь верить глазам своим. Зомбоящик привил им иммунитет к правде.
НЕПРОШИБАЕМЫЕ ПРАВДОЙ.
Помню, еще в советские времена мы задавались вопросом, недоумевали: как культурная и просвещенная немецкая нация могла быть настолько одурачена человеконенавистническими идеями Гитлера? Вот сейчас мы увидели, как происходит процесс расчеловечивания на практике. С тем большим успехом, что русская нация, в отличие от немецкой, изначально не столь культурная и просвещенная.
Российское общество — тяжело больное общество. Более глубоко больное, чем немецкое общество времен нацизма. У немцев имелось хоть то не очень извиняющее их, но все же оправдание, что у них не было альтернативных источников информации, неоткуда было узнать правду. Сегодня, в век интернета, у россиян такого оправдания нет. Кто хочет знать правду — тот ее знает. А кто не хочет — смотрит исключительно зомбоящик. И получает опухоль головного мозга. С развившимися по нему метастазами.
73 процента поддержки россиянами путинской войны в Украине — это вполне реальная, если еще не заниженная цифра. Это я совершенно отчетливо понял в эти дни. Поэтому я бы не согласился с мнением Марины Овсянниковой, высказанном ею в видеообращении: "То, что сейчас происходит на Украине, — это преступление, и Россия — страна-агрессор. И ответственность за эту агрессию лежит на совести только одного человека, и этот человек — Владимир Путин".
Нет, ответственность за эту агрессию лежит, прежде всего, конечно, на совести Путина (у которого, вообще-то, такой химеры, как совесть, отродясь не бывало), но также — на россиянах, 20 лет поддерживавших все преступления Путина, подавляющим большинством поддержавших и это величайшее его преступление.
Без россиян никакого Путина не могло состояться в принципе. Только в России человек, возглавлявший организацию, виновную в убийствах миллионов собственных граждан, уже в наше время ради захвата власти взорвавшую дома со спящими россиянами, мог быть выбран в президенты.
Они счастливо нашли друг друга: россияне — Путина, Путин — россиян.
И расплачиваться за совершенные преступления им тоже придется вместе.
"О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения".
Лев Толстой. "Хаджи-Мурат". Написано более ста лет назад о событиях почти уже двухсотлетней давности. А ничего ведь по существу не изменилось. И эти самые слова о нелепой жестокости "русских собак" могут повторить как нынешние чеченцы, так, теперь, после "демилитаризации и денацификации Путина" — и украинцы.
"...наши братские народы еще смогут примириться" — лелеет надежду Марина Овсянникова. Нет. Теперь — нет. После ковровых бомбардировок украинских городов, школ, больниц, родильных домов, после тысяч погибших мирных жителей, сотен отдавших свои жизни за свободу Украины совсем юных ребят, только вчера от школьной парты... — при всем уважении к вашему поступку, о чем вы, Марина? Какие братские народы, о каком примирении здесь можно говорить?
Черта подведена. Рубикон перейден.
Никогда мы не будем братьями...
